Стратегия культурной политики Северной Европы

Культурная политика всегда являлась частью государственной политики стран Северной Европы. Сегодня многие ее положения пересматриваются, существует ряд признаков, указывающих на то, что она постепенно может быть и совсем разрушена. Местные политики в отделах культуры муниципалитетов и профессионалы, секретари по культуре, стали сомневаться по поводу своей будущей роли и легитимности. 

В предлагаемой статье рассматривается и анализируется эта новая ситуация. Важным фактором, учитываемым в развитии культурной политики как прошлого, так и настоящего и будущего, является культурная иерархия или гегемония. В статье обсуждается роль профессиональных культурных работников и местных политиков культуры в реализации культурной политики в государствах Северного региона. 

Целью данной статьи является исследование важнейших стратегических элементов, формирующих существующее содержание культурной политики и, возможно, будущей новой культурной стратегии. 

Государства Северного региона 

В литературе часто встречается заявление, что все Северные государства основаны на общей модели. Эта модель обычно характеризуется институциональным подходом и связывается с традициями социал-демократического управления. Центральным элементом этой модели является то, что законодательства этих стран являются общими и связанными друг с другом. Социальная политика, и спою очередь, - в преобладающей степени едина и институциональна. О нуждах граждан заботится хорошо развитый общественный сектор. Административные структуры системы всеобщего благосостояния управляются правительством государства и местными властями. Функции последних постепенно расширяются. Разделение труда, общий контроль и координация функций очень важны для интеграции и успешного применения всей организации управления системой государственного благосостояния. 

На протяжении XX века в государствах, входящих в Северный регион, для таких различных социальных явлений, как бедность, занятость, здравоохранение, образование, были созданы структуры, благодаря которым ими можно было централизованно управлять. Государство изобрело новые средства управления путем организации специалистов в данных областях в централизованную сеть, что привело к возрастанию потребности в хороню обученных управленцах государственного и местного уровней. Идеологи этого популярного движения, стоявшие за вышеупомянутыми попытками, повлияли на социально-демократическое законодательство, а их попытки были обобщены в социальной инженерии, в науке о создании и реализации идеи «достойной жизни» для всех граждан. 

По мере того, как в странах Северного региона происходило усиление роли администрации, расширялись сектора всеобщего благосостояния. Параллельно это сопровождалось критическим снижением ответственности бюрократического аппарата по сравнению с другими организационными моделями. В этой связи широко обсуждались отношения между конкретными условиями и централизованной администрацией, вопросы контроля за бюрократией в сфере всеобщего благосостояния, личностные элементы профессионализма в отношении бюрократического поведения, усиление процесса формализации служб всеобщего благосостояния. 

Фоколт выделил два обязательных элемента власти в современном мире. Во-первых, существуют явные формы принуждения, силы, стимулы, санкции, которые регулируют поведение во многих сферах жизни. Во-вторых, имеются более хитрые механизмы, контролирующие поведение, которые затягивают людей в «липкую паутину самодисциплины». 

Согласно Фоколту, гуманисты и технократы, часто находящиеся в политической оппозиции друг к другу, дополняют друг друга, плетя все большую и большую паутину социальной дисциплины. Каждый из них зависит от институциональной поддержки, обеспечиваемой соперниками. Поэтому в современном обществе власть и полномочия, соответствующие режиму истеблишмента, «колонизировали» все виды социального контроля, существование которых мы признаем в целях сохранения социального порядка. 

Современное общество, начиная с XIX в. и по сегодняшний день, характеризуется, с одной стороны, законом, обоснованностью, организацией, основанной на правах людей, чьим принципом образования является социальный орган и представительский статус каждого гражданина, а с другой стороны, по сути оно есть частая сеть дисциплинарных насилий, целью которой фактически является обеспечение сплоченности того самого социального органа. 

Современная правительственная регионализация направлена одновременно и на индивидуализацию, и на соединение. В конечном итоге она направлена на поиск ответов на вопрос «что значит для отдельной личности и для общества, состоящего из отдельных личностей, в целом быть управляемыми». В конце XX в. никто не может написать искренно о великодушной власти государства. Фоколт описывает постоянные и незначительные вмешательства государства в повседневную жизнь современного гражданина. 

Концепция государства всеобщего благосостояния может быть четче обозначена при помощи концепции Фоколта о гавернментализации (огосударствлении). Термином «гавернменталитет» Фоколт пытался привлечь внимание к увеличению многочисленных, наблюдаемых с 18 в., попыток со стороны государства быть в курсе и управлять процессами анализа, размышления, подсчета, с одной стороны, и тактикой — с другой. Эта перспектива, к которой мы можем отнести н «государство всеобщего благосостояния», представляет по крайней мере в европейских странах высшую отметку траектории социализации правовой н наблюдательной сети. 

Централизованные поддерживающие системы мот быть приемлемы, если большинство населения получит от них выгоду. 

Концепция гавернментализации развивает идеи народного контроля и бюрократизации, которые включают в себя процессы получения информации и планирования, с целью влияния на концепции реальности у населения. Гибкое и постоянно реструктурируемое знание, т. е. представление политических течений и их целей в качестве информации (статистических данных, схем, цифр и таблиц), также позволяет представить контролируемые и управляемые события и явления с точки зрения власти, где и принимаются решения. Это, в свою очередь, представляет важный аспект гавернментализма - целенаправленного вмешательства государства во внутренний мир личности.

Культурная политика в ретроспективе 

Культурную политику Финляндии и Швеции, представляющую собой не что иное, как часть концепции государства всеобщего благосостояния, невозможно понять без соотнесения с социальными изменениями, происшедшими в XX в., и различными группами, втянутыми в этот процесс. Для Швеции среди наиболее значимых факторов надлежит назвать индустриализацию, рост общественных движений (церковных, рабочих и др.). В Финляндии националистические движения и лютеранская церковь также явились важными факторами. Эти традиционные народные движения привнесли новые политические идеи, а также увеличили свои вклад в образование и художественную культуру населения. 

Приблизительно в начале века общество стран Северного региона было четко классово дифференцированно. У политиков были разные точки зрения по поводу того, каким образом государству следует поддерживать изобразительное искусство. У них также были различные мнения по поводу роста нации, общего образования. Эти конфликты и противоречия влияли на споры о культурной политике на протяжении почти всего XX в. Различия в социальных условиях вели к разнице во взглядах и в борьбе за реформы. 

Каждое из народных движений боролось за свои собственные идеалы, за равные права для всех форм культуры. Такое отношение к культуре рассматривалось как средство расширения сферы практического приложения демократических принципов. Можно было бы сказать, что институциональная культура государства противостояла альтернативной культуре народных движений: государственное образование - народному образованию, а профессионализм— дилетантству. С одной стороны, государство, как гегемонистская власть, покровительствовало культуре, признавая се исключительность, профессионализм и институты. Однако на практике большинству населения отводилась роль преимущественно пассивного слушателя и зрителя. С другой стороны, народные движения, как подчиненные и противостоящие власти, ратовали за активное участие населения в культуре, помимо профессионалок, пропагандируя этим дилетантство в любых проявлениях культурной деятельности. Несмотря на усилия н реформы, которые привели к формированию демократической культурной политики в 1970-е гг., борьба между этими идеалами до сих пор существует. 

Культурная политика в Финляндии и Швеции сегодня 

Традиционная концепция государства всеобщего благосостояния проникла в мир искусства и культурную деятельность всех стран Северного региона. Эта концепция влияет не только на прямое финансирование искусства и культурных институтов, но также на то, каким образом поддерживается культурная деятельность граждан. В Швеции эти действия по поддержке культуры были изложены в Директивах и новой культурной политике (1974), а в Финляндии в Акте о культурной деятельности (1990). Идея равенства и участия являются основой этого закона и этих актов. Они н создают культурную администрацию как на правительственном, так н на муниципальном уровнях. Однако принимать стратегическое решение имеют право вес еще лишь политики культуры. 

Претворяя в жизнь директивы национальной культурной политики, в середине 1970-х гг. в Швеции был образован Национальный Совет по делам культуры. В его документах сформулировано 8 пунктов о мерах, касающихся культурной деятельности и произведений искусства в различных формах литературы, театра, видео н музыки. Речь идет о средствах массовой информации, об ассоциациях по народному образованию, о сохранении н возрождении шведского культурного наследия. Несмотря на попытки увеличить количество видов культурной активности, нуждающихся в поддержке, изобразительное искусство традиционно остается наиболее поддерживаемым со стороны государства. 

Всем местным властям было рекомендовано образовать муниципальные советы по культуре н подготовить планы работы в свете местной культурной политики. В этом виделось существенное расширение круга лиц, ответственных за ситуацию в культуре. Официальной стратегией на перспективу представлялось обеспечение предпосылок для создания лучшей культурной политики.

В Финляндии изобразительное искусство, ремесла и другие виды культурной деятельности рассматривались как национальный источник социального и экономического развития. Этот подход являлся базисным в новой системе претворения в жизнь культурной политики и начале 1960-х гг. «Принцип всеобщего благосостояния», то есть право художника на экономическую безопасность, понимался прежде всего как обеспечение легитимной гарантией системы дотаций. Он также создал обширную административную систему — Центральный Совет по делам искусств Финляндии с девятью национальными сонетами в различных областях искусства, а также одиннадцать региональных художественных советов. 

Эти реформы управления в сфере искусства и стабилизация поддержки творческого работника в ведущих национальных институтах, конечно, отражают принятие ведущей роли государства в содействии искусству и культуре. Главные принципы идеологии государства всеобщего благосостояния распространяются также на услуги, предоставляемые культурой, и направлены на возрастание участия людей в культурной жизни. Финский Закон о содействии муниципальной культурной деятельности позволяет направлять выделяемые центральной властью субсидии на организацию специальных отделов культуры и набор секретарей для работы в них. Более того, он помогает найти дополнительные ресурсы финансирования организации культурных мероприятии, проводимых муниципальными отделами культуры, местными ассоциациями или группами. С середины 1960-х и до конца 1980-х гг. отмечалось быстрое развитие «традиционных» культурных услуг населению: образование для взрослых, развитие сети публичных библиотек. 

Феномен культурной политики: две перспективы 

Одним из основных, но и наиболее сложных вопросов в культурной политике являются вопросы: «Кто больше всех выигрывает от общественных вкладов в культуру?», «Какие установки использовались при формировании официальной культурной политики в Финляндии и в Швеции?», «Какое отношение к культуре имелось, когда создавалось государственное определение культуры?», «Какой смысл вкладывается в слово «культура» в документах по культурной политике?». 

Эти вопросы чрезвычайно важны и занимают умы многих деятелей культуры с конца XIX в. Они стали предметом глубоких научных исследований. Недавним примером являются работы, проведенные авторами, анализирующими культурную деятельность, цели, установки, приоритеты, исполнителей на муниципальном уровне в Финляндии и Швеции. В этих исследованиях рассматриваются дна субъекта культурной политики: культурные администраторы (главным образом - секретари по культуре) и политики культуры. Задачей обоих исследователей было проанализировать механизмы реализации культурной политики в жизнь на местном муниципальном уровне; осветить противоречия между идеями и практикой местных культурных властей при осуществлении культурной политики. Далее мы кратко представим основные результаты, полученные в ходе исследования. 

Шведские политики на местах. В типичном шведском муниципальном отделе культуры около 20 политиков представляют различные политические партии. Это мужчины и женщины разного возраста, с различным образованием и стажем работы. Обычно у них есть одно общее — их интерес к культурной деятельности. Анализируя отношение к культуре этих политиков местного уровня, можно выделить три системы ценностей. Они строго не дифференцируются относительно принадлежности к конкретной партии, скорее они зависят от культурного прошлого каждого отдельного человека, а также от условий жизни на данный момент. Данная классификация частично основывается на жизненной ситуации в целом каждого отдельного лица, согласно Веберу и его типологии. 

Буржуазные традиционалисты поддерживают классические виды искусства, особенно в их институциональных формах. Традиционалисты понимают содействие культуре как сохранение и укрепление изобразительного искусства. Представители этой точки зрения составляют ядро буржуазии. Своими ценностями и нормами они защищают самих себя от социальных изменений и сохраняют свои собственные понятия культуры. 

Активисты народного образования поддерживают идею народного образования. Они провозглашают тот факт, что культура состоит из творческой активности каждого отдельного человека. Активисты народного образования характеризуются своим пролетарским происхождением. Их взгляд на культуру основывается на чувстве коллективного товарищества в народных движениях. Они полагают, что идеи и взгляды простых людей представляют собой важные ценности. 

Культурные релятивисты имеют взгляд на культуру, согласно которому муниципальным отдел культуры должен поддерживать многие формы культурной деятельности, различные по своему содержанию. Культурные релятивисты находятся между двумя типами, упомянутыми выше. Они связаны с обоими лагерями и чувствуют себя комфортно в рамках лих традиции. Типичный релятивист пускает корни в той среде, где люди уже укрепили своп позиции в обществе, благодаря чему становится так называемым «социальным альпинистом». Как политики-прагматики они хотели бы выглядеть хорошо образованными и социально-активными людьми, считая, что двум другим группам должен быть придан равный статус. 

Местные политики в своих ценностях и своей деятельности отражают образ мышления местных жителей. В идеале они поддерживают и отражают взгляды своих избирателей. Однако как лица, принимающие решения в органах культуры, они склонны голосовать и представлять взгляды традиционалистов. Эта ситуация рождает вопрос: почему многие местные политики не в состоянии пли не желают говорить и действовать от лица людей, которых они представляют. 

Секретарь по культуре в Финляндии. Профессия секретаря по культуре в Финляндии имеет пока довольно короткую историю. Она получила свой законный статус и была включена в Акт о культурной деятельности 1981 г., основанный на двух различных положениях. Во-первых, эта профессия связана с дискуссией по поводу так называемой поной культурной политики н возрастания культурной активности граждан, во-вторых, секретари по культуре являются частью политики расширения границ Финского государства всеобщего благосостояния. В результате двух процессов культурный сектор развился в общенародную сервисную систему. Краеугольными камнями этой системы являются муниципальные культурные администрации н культурная работа.

Типичным финским секретарем по культуре или же администратором культуры является женщина, получившая университетское гуманитарное образование или сдавшая экзамен для секретарей по культуре в колледже. Секретарь по культуре из Южной Финляндии обычно лучше образована, чем се северная коллега. Как правило, те, кто прошел только курс секретарей по культуре, принимаются на работу в сельскохозяйственные районы. 

Можно выделить пять различных типов секретарей культуры. 

Во-первых, так называемый тип деятельно-ориентированных секретарей, которые выполняют работу по организации фестивалей, празднований, клубов, курсов и гак далее. Этот тип можно было бы описать как секретаря, «раскрашивающего афиши», так как он или она имеют дело главным образом с профессиональной, рутинной работой. Это чисто женская роль - выполнять указания другого лица, принимающего решения относительно нее и ее работы. 

Четко выделяется второй тип - собственно Секретаря. Он или она проявляют административную ориентацию и подчиняются конкретному органу культуры. 

Два других типа — Педагог и Культурный политик — могут рассматриваться как аниматоры культурной жизни. 

Педагог делает упор на своем личном опыте и знании искусства при подходе к любому делу. Культурный политик спорит. Он убежден: чтобы усилить равенство, необходимо организовать культурную работу и художественные представления. Этот тип делает упор на инициативы, предпринятые избирателями, их организационную деятельность и их роль в определении содержания искусства и других культурных событий. 

И, наконец, роль Менеджера/Секретаря Паблик Рилейшнз выполняется как мужчинами, так н женщинами - секретарями и администраторами культуры. Они представляют собой лицо муниципалитета, с серьезностью относятся к туризму и стараются попасть под яркий свет рекламы. 

Пять типов, обозначенных выше, основываются на формах и содержании культурной работы. Но ни один из них не может быть связан с каким-либо конкретным образовательным уровнем. Наоборот, они структурированы независимо от образования и пола. 

Различные типы, даже взаимопротиворечивые, часто проявляют себя в одном и том же человеке. 

Явные и скрытые роли действующих лиц на культурной политической сцене 

Различные типы людей возникают и действуют рядом друг с другом на культурной политической сцене как в Финляндии, так и в Швеции. Помимо роли зрителей, аудитории, наблюдающей и воспринимающей искусство, они работают как политики, культурные работники, художники, официальные лица различных организаций народного образования. Все они в большей или меньшей степени зависят друг от друга. Отношения между профессионалами культуры и политиками особенно интересны. Кто имеет решающий голос в определении целей политики и ожидаемых результатов. В какой степени профессионалы влияют на политику? 

Авторы изучали роль служащих органов культуры и местных политиков культуры в политическом процессе. В свете профессионально-политических отношений, в этих работах обсуждаются нормы, ценности и цели местных культурных профессионалов и местных политиков, а также методы их работы. Определение типов, главным образом, основывается на интервью по поводу задачи правительственной и/или муниципальной поддержки культуры. Исследователя обнаружили и сформулировали нечто общее для политики всех стран Северного региона в отношении культуры. 

Как показал Гофман, часто весьма полезно в анализе места действия отдельного лица различать деятельность на сцене и за ее пределами. Секретарь по культуре, ответственный за организацию культурной деятельности на месте, действует как на сцене, так и вне ее. То же самое можно сказать о местном политике. 

И секретаря по культуре, и культурного политика, можно увидеть на сцене, когда организуются фестивали, когда городские советы делают все возможное для улучшения своего имиджа, прибегая к помощи туризма или официальных культурных мероприятий. Находясь на сцене, они, как правило, придерживаются норм муниципальной организации. 

Вне сцены, находясь внутри муниципальной бюрократической машины, действующие лица культуры (как секретари, так и политики) обычно располагаются на нижних ступенях иерархической лестницы. Они редко принадлежат к элите местного руководства. Поэтому их взгляды, их видение культурной деятельности и их возможная критика бюрократии не влияют на административные реформы. Более того, критика поддержки единообразия или слишком узкая интерпретация культурного развития с их стороны не имеет никакого значения для других видов проектов развития. 

Однако, когда секретари и политики культуры задумывают муниципальную демонстрацию на сцене (через представление, комбинацию положительных образов н т.д.), они контролируют весь набор культурной деятельности. Это созвездие имеет тенденцию оказывать благоприятное воздействие на культурную деятельность, которая при этом довольно монолитна и в которой без сомнения преобладает бюрократическая рутина. 

Бюрократию в области культурной работы всегда критиковали и критикуют достаточно много. Главная идея — функция бюрократии состоит в том, чтобы выносить рациональные решения по особым вопросам в неординарных случаях. Для граждан бюрократия часто ассоциируется с анонимным и профессионально всеведущим и принимающим решения лицом государства. 

Секретари культуры, с одной стороны, сталкиваются с муниципальными руководителями, художниками, организациями граждан и жителями данной местности и стараются всеми силами оправдать их ожидания. С другой стороны, они занимают подчиненное положение среди муниципальной бюрократии, имен официальную задачу перевода конкретной культурной деятельности с языка администрации на язык планирования. Эти две области составляют пространство для маневра секретарей культуры. Для многих из них эти непрекращающиеся постоянные переключения от культурных праздничных мероприятий к бюрократической рутине имеют свое особое очарование. 

Идея гавернментализации имеет смысл при анализе культурной политики и культурных политических органов и администрации. Культурные администрации имеют политическое значение, как основное место, где выражаются идеи и мысли граждан в отношении культуры. Потенциальным результатом создания культурной администрации является спад существующих эстетических дебатов и сужение их границ. Эксперты часто попадают в своего рода двойной союз. С одной стороны, они бы сотрудничали с политическими властями, выражая политическую озабоченность по поводу экономической продуктивности, инновации, с другой — они бы хотели искать союз с отдельными лицами и переводить их насущные заботы и сферу культурной деятельности, представляя последним способы, при помощи которых они могли бы жить лучше н счастливее. 

Критика публичного вмешательства в сферу искусства и культурной деятельности имеет старые традиции. Она впитала в себя страх бюрократизации и потерн свободы творчества. Вебер рассматривал легально-бюрократические средства как совершенно неподходящие для поддержки творчества и роста участия граждан в культурной деятельности. Эти средства, как выяснилось, ведут к совершенно противоположному результату к более контролируемым образцам искусства. Подвергаемая сомнению концепция современного государства всеобщего благосостояния (и его настоящий кризис) сделало эти критические рассуждения еще более сложными. 

Заключение. Новые цели культурной политики 

Культурная политика в прошлом веке может рассматриваться как продукт идеологических конфликтов между государством и народными движениями. Стремление обеспечить людей набором инструментов, чтобы они четче могли осознать свой собственный стиль жизни, имея цель улучшить само качество жизни основной массы населения, вошло в противоречие с традиционными взглядами институтов, контролируемых государством. 

Размышляя о перспективах культурной политики для Финляндии и Швеции, зададимся вопросом: «Что можно сделать для культурной политики будущего, в то время, когда строгие культурные законы Финляндии и описательное понятие культуры в Швеции фактически не действуют, приводя к однобоким результатам, направленным исключительно на изобразительное искусство». Эта ситуация будет оставаться без изменений до тех пор, пока будет существовать поток практических и политических ограничений. Настоящая проблема заключается в том, что перемены не могут контролироваться, исходя из перспектив традиционной политики, которая делает упор на прямое общественное финансирование искусства и культуры. 

Не без сожаления можно констатировать, что национальная культурная политика не стала успешной в достижении двух целей политики стран всеобщего благосостояния Северного региона. Вызывает удивление, что эта политика продолжает существовать. Такая 'Категоричность и связанное с ней государственное централизованное распределение фондов непосредственно зависят от того, что представляет собой культура по своему содержанию. Родственные искусству культурные «соседи» - в широком смысле определяемые как виды культурной деятельности, борются за довольно ограниченные ресурсы — около 5% от общих центральных правительственных расходов. 

Большая часть фондов на культуру, выделяемых в централизованном порядке, направляются и используются муниципальными администрациями и муниципальными культурными институтами. Поэтому неудивительно, что одни и те же определения культуры преобладают на муниципальном уровне. Для достижения целен культурной политики, лица, ответственные за принятие решение, и администраторы культуры должны постоянно заботиться о том, каким образом они могли бы эффективно влиять на ситуацию, принимать решения, улучшать законы и применять административные меры в ключевых областях экономической и социальной политики. 

Другая сторона проблемы — что может быть достигнуто критикой культурной политики, с которой мы сталкиваемся в каждой стране? Главное - сегодня только одна культура находит поддержку у государства, чего нельзя сказать о культуре подавляющею большинства людей. Естественно, что они отвергают существующую культурную политику. Необходимо исследовать, что стоит за подобным отвержением. Есть предположение, что оно основано на ценностях поп-культуры в борьбе за признание этой культуры в обществе. 

Возможно, в перспективе целью культурной политики следует считать воспитание терпимости и поддержку новых форм культуры. В то же время, акцент следует сделать на традиционное общество и его узкое понимание культуры. Именно тогда культурная политика перестанет подавлять новые, неудобные и неизвестные культурные идеи и претворять их в культурную практику. Культура и ее понимание будет при этом все разнообразнее. Только тогда она будет развиваться, и будет расти ее значение в обществе.

Кангас Анита (Финляндия), Онсер-Францен Жиль (Швеция). 

http://barentsculture.karelia.ru